Думаю, все знают о том, что не так давно в Сеть утек влажный и вонючий кусок фансервиса под названием Beckett's Jyhad Diary. Несмотря на мое отношение к этой книге, я ее все-таки ждал, ведь одна из глав проливала свет на судьбу такого интересного персонажа, как Монти Ковен.
Вкратце напомню его биографию, да и вообще предысторию описанных событий.
Монтгомери Ковен родился в семье иммигрантов с Ямайки в лондонском гетто Хаммерсмит. От природы обладал хорошими лидерскими качествами и стремился к роскошной жизни, но столкнулся с тем, что для людей его происхождения все дороги в Лондоне закрыты.
Тогда Монти решил идти другим путем. Из друзей детства он собрал банду и занялся убийством и грабежом белых богачей. Дела шли успешно, жизнь налаживалась - и тут пожаловал Шабаш.
В 1990 г. шабашитский дуктус Гарсон Нож из числа отступников-ассамитов обратил юного ямайца, восхитившись его злобностью и лидерскими качествами.
Монти в Шабаше не понравилось. Будучи смертным, он шел к успеху и уже чего-то добился, а теперь вновь оказался в самом низу иерархии. Однако юный ассамит не унывал, а ждал подходящей возможности. Иногда ему удавалось увидеть, как по ночному Лондону рыскает стая оборотней, и Монти понял, что вервольфы на кого-то охотятся. В одну из ночей он незаметно увязался за ними.
Как оказалось, оборотни охотились на Митру.
В рамках линейки Vampire the Masquerade Митра - существо богоподобное. Можно сказать, даже божественное, ведь в свое время ему поклонялись по всей Римской империи, а затем он возродил митраизм на территории Великобритании. Это был закрытый культ для воинов (сначала римских легионеров, затем британских офицеров и аристократов), с помощью которого Митра распространял свое влияние. Власть его была чрезвычайно велика: хоть он и значился князем Лондона, но фактически правил всей Англией.
Но с каждым годом Англия становилась все менее уютной для Митры. Как и многие древние вампиры, он не мог идти нога в ногу со временем, и его злили перемены. Он стал покидать Лондон, проводя много времени в Персии, где прошла его смертная жизнь.
Возвращаясь в Лондон, Митра разгребал то, что натворил оставленный им заместитель, назначал нового заместителя и уезжал. Последним из таких заместителей стала Анна Боусли - Митра остался ей доволен, хоть и считал ее слишком слабой1.
В 1940-1941 гг., когда гитлеровцы бомбили Лондон, многие вампиры встретили свою окончательную смерть, а Митра был изранен и впал в торпор. Анна и несколько других вентру спрятали тело князя в надежном месте на Оксфорд-стрит, а весь вампирский мир решил, что Митры больше нет. Через какое-то время Анна во всеуслышанье заявила, что Митра встретил окончательную смерть, и объявила себя княгиней Лондона2.
В 1991 г. Митра пробудился, но решил не афишировать этот факт. Ему требовалось время, чтобы осознать политическую обстановку в городе и стране. Окружив себя помощниками, он неспеша собирал информацию о стремительно меняющемся мире.
Однако пробуждение вампира такой мощи не осталось незамеченным для оборотней - их сверхъестественное чутье просто зашкалило от настолько могучей твари Вирма. Лондонские Фианна и Костегрызы сформировали большую стаю и вышли на охоту. В одну из ночей их поиски увенчались успехом.
Митра пытался вступить в переговоры с гару, но те даже слушать не хотели. В ожесточенном бою погибли все слуги Митры и вся стая оборотней целиком, а сам древний вампир получил страшные раны и находился на грани торпора.
Тут-то его и нашел Монтгомери Ковен. Ассамит понял, что настал его звездный час, и совершил диаблери, поглотив кровь и душу Митры.
Древнее витэ переваривалось тяжко. Три ночи подряд Монти бился в припадке, а когда отпустило, то почувствовал себя гораздо сильнее и свободнее - винкулум разрушился и оставаться на нижней ступени иерархии больше не хотелось. Убив на мономахии своего дуктуса и сира, Монтгомери посадил всю стаю на узы крови3 и стал захватывать власть над ночным Лондоном. Благо, вместе с душой он поглотил и память мафусаила, так что знал, где спрятаны несметные сокровища и где располагаются тайные святилища митраистических культов - заявившись туда и притворившись Митрой, юный шабашит получил верных слуг и отличную сеть информаторов. Причем, притворяться с каждым разом было все легче - получалось очень искренне и естественно. Монтгомери стал замечать за собой странные привычки и зачастую не мог понять, кто же он теперь такой. Он перестал узнавать себя в зеркале и стал сомневаться в собственных мыслях.
И вот вампирский историк и археолог Беккет, который больше ста лет не был в Лондоне, потому что еще в викторианские времена слегка оскорбил Митру, наконец-то решился посетить столицу Англии.
В Лондоне Беккет встретился с несколькими вампирами и узнал от них о том, что власть леди Анны трещит по швам, а местные шабашиты и анархи пляшут под дудку молодого дуктуса Монтгомери Ковена. Затем заинтригованный Беккет получил приглашение от самого Ковена, и они встретились в офисе компании Syndexioi Ltd.4
Беккету разрешили записывать их беседу на диктофон. Ниже приведена расшифровка этой записи.
Беккет: Я нахожусь в роскошной приемной компании Syndexioi Ltd. Меня долго и тщательно проверяли на отсутствие оружия - к счастью, это был досмотр без проникновения. Прямо сейчас на меня смотрит десяток представителей Шабаша, и вид у них недовольный.
Неизвестный №1: Еще как недовольны, Беккет. Выключай свой диктофон.
Беккет: Прошу прощения, нас не представили друг другу. Если бы вы меня знали, то поняли бы, что диктофон я не выключу. Ваш босс в курсе, это он меня пригласил.
Неизвестный №1: Ковен - не мой босс. У него своя стая, у меня - своя. У нас в Шабаше не иерархия, а взаимное уважение, и я не вижу оснований разрешать тебе записывать наш разговор!
Неизвестный №2 (далее идентифицирован как Монти Ковен): Слышь, Деклан, гангрел в наш с тобой разговор и не лезет. Мне с ним надо с глазу на глаз побазарить.
Беккет: Полагаю, вы - мистер Ковен?
Ковен: Так и есть, мистер Беккет. Монтгомери Ковен к вашим услугам. Это - моя контора. И хочу извиниться за Деклана. Он - отступник-вентру, так что постоянно ерепенится.
Деклан: Следи за словами, жалкий трус! Твоя контора? Свали обратно в свой притон, тебе не место в этих хоромах.
Ковен: Спокойно, пацаны! Пусть говорит. Поясни за труса.
Деклан: Ты трус, потому что бегаешь по городу и играешь в политику вместо того, чтобы грохнуть эту суку Боусли. Мы этот город можем с отрядом выгребков взять, а ты тут свою компанию строишь. Ты предатель!
Ковен: [звук втягивания воздуха одновременно с прикусыванием нижней губы] Вызов мне бросаешь? Я знал, что ты тупой, но не думал, что настолько. Чё, мономахия?
[ПАУЗА]
Деклан: Да. Да, черт побери! Честный бой. Честь истинного вентру против коварства ассамита, забывшего свое место.
Ковен: Слышь, напомни: ты выбираешь время и место, а я выбираю остальное, так?
Деклан: Да будет так. Бой состоится через три ночи, начиная с этой, в 3 часа после полуночи. Есть отличное место в Сент-Джеймсском парке - смертные там не ходят, и можно разместить кучу шабашитов, чтобы они увидели, как ты сдохнешь. Выдвигай свои условия.
Ковен: Условие всего одно: каждый из нас имеет право на внезапное нападение.
Деклан: В смысле?
Ковен: Кроваво, но неплохо. Давненько так не развлекался. Селеста! Тоби! Полагаю, что с отступниками-вентру в моем городе покончено. Этой ночью надо добить стаю Деклана - сообщите анархам и шерифу6 адреса их убежищ... Проклятье, мой костюм испорчен! Беккет, пройдите в мой офис и подождите меня. Я приму душ и переоденусь. [Звуки бормотания, которое Беккет опознал как авестийский язык, но не смог перевести]
Ковен: Мистер Беккет, прошу прощения за то, что заставил ждать. Вы ведь понимаете - личные разногласия...
Беккет: Да-да. Простите мою наглость, но ваш акцент менялся как минимум трижды.
Ковен: Так и есть. Несмотря на обстоятельства моего рождения, я хорошо различаю акценты и знаю, что средний британец склонен презирать тех, кто плохо говорит по-английски, и доверять тем, кто изъясняется будто выпускник Оксбриджа.
Беккет: Вы второй известный мне ассамит, у которого поставлена речь и который использует акцент выходца из низов, чтобы заставить других себя недооценивать.
Ковен: Глупо не пользоваться уловками, которыми владеешь. Для большинства белых британцев я всегда буду ямайцем, которому место в Кингстоне. Правильное произношение я позволяю себе только в кругу тех, кому доверяю.
Беккет: Вы мне доверяете? Мы ведь впервые встретились.
Ковен: Это чё получается - я облажался? Ты заложишь меня Ее Величеству Королеве Анне и спалишь ей, где я? [смешок] Мистер Беккет, всем известно о вашей осторожности. Я уверен, что вы никому не расскажете то, что узнаете обо мне - разве что вашим историкам.
Беккет: Расскажу я или нет, но вам не удастся скрываться вечно. Королева Анна славится умением находить и уничтожать таких, как вы.
Ковен: Анна Боусли мне не помеха, даже наоборот. Я подсовываю ей мишени - она по ним бьет7, даже если это настраивает большинство сородичей против Камарильи. Она сидит на своем троне только потому, что я так желаю. Когда я решу ее убрать, то это будет так легко, что даже подобные вам удивятся, как это они могли считать ее опасной.
Беккет: Вы сказали: «Сородичи»? Большинство шабашитов говорят: «Каиниты».
Ковен: Это всего лишь слова, Беккет. За все эти годы я слышал, как вампиров называли самыми разными словами, многие из которых древнее, чем имя Каина. Война между Шабашем и Камарильей лишена смысла - это вражда старейшин, которые не могут договориться о терминах. Одна секта открыто боится смертных и тайно боится допотопных. Другая - открыто боится допотопных и тайно боится людей. Оба страха обоснованы. Оба страха преувеличены. Прагматичный подход защитит нас и от смертных, и от древних. Геенну можно пережить, и сородичи смогут править вечно.
Беккет: Интересная перспектива. Скажите, мистер Ковен, почему вы пожелали встретиться со мной? Явно ведь не для того, чтобы поговорить о политике и философии.
Ковен: Естественно, мистер Беккет. Я пригласил вас сюда, чтобы спасти вашу не-жизнь. Вы действовали слишком неосмотрительно, ведя расследование здесь, в Лондоне. Все эти расспросы про Фатиму аль-Факади и про того, кого она охраняет, про леди Анну, про меня - вы заставляете других нервничать. Анна уже отправила своих агентов, чтобы они взяли вас для допроса.
Беккет: Всего лишь допрос?
Ковен: Не пытайтесь казаться глупее. Вам, как и всем, известно, что за неуемный интерес можно поплатиться жизнью. Кроме того, всего за двое суток вы встретились с Готсдамом и со мной. Готсдам - сир Дилана Брюса, а меня подозревают в знакомстве с Кеминтири8. Паранойя вентру такова, что вас обвинят в связях с двумя разными анафемами. У Анны будут к вам вопросы, и если ей не понравятся ответы, то она выпьет вас досуха и обвинит в этом какого-нибудь воображаемого врага народа.
Беккет: Ковен, я понимаю, что Анна - жестокая княгиня, но не нужно на нее наговаривать. Она может меня убить, но не думаю, что она способна на диаблери.
[ТИШИНА]
Беккет: Мистер Ковен, вам кто-нибудь говорил, что ваша ухмылка немного пугает?
Ковен: Сам к этому никак не привыкну.
Беккет: Неважно. То есть вы хотите спасти меня от королевы Анны. Но зачем? Мы не знакомы, и я не союзник Шабаша.
Ковен: Сейчас - нет. Но есть вероятность того, что ваша подруга-ласомбра станет регентом. Вдруг она будет благодарна за ваше спасение?
Беккет: Люсита - регент? Галбрайс не оценит.
Ковен: Галбрайс. [смех] Вы мне нравитесь, Беккет. И раз уж на то пошло, мне нравится Люсита. Мне не нужна дружба со следующим регентом, кем бы он или она ни были. Лондон - великий город, а когда-то - величайший. Им не будет править кто-то из-за океана.
Беккет: Хотите независимости? Это становится модным.
Ковен: Глупо не пользоваться уловками, которыми владеешь. Кто бы ни стал регентом - это вызовет раскол. Я несколько лет вычищал из рядов лондонского Шабаша тех, кто был слишком глуп, чтобы следовать за мной. В случае перспективы гражданской войны я устрою чистку остальным. Кто бы ни стал регентом, я оспорю его правление на основании любых правдоподобных слухов и скандалов, а сам провозглашу себя регентом возрожденного Шабаша Британии в XXI веке. Не желая войны в Лондоне и нарушений Маскарада, Камарилья придет ко мне договариваться о мире. Или, возможно, я сделаю Лондон свободным государством анархов. Или я разрешу Внутреннему кругу оставить Лондон в Камарилье при том условии, что я буду править им без их вмешательства.
Беккет: Камарилья придет договариваться о мире с отступником-ассамитом, который мертв менее 30 лет?
Ковен: Моя молодость дает мне некоторые преимущества, мистер Беккет. Например, я знаю, кто, где и кого зарыл. Как фигурально, так и буквально. А теперь берите своего гуля и отправляйтесь. Мой самолет отправит вас во Францию. [вздрагивание] Если думаешь, что я тебе лапши навешал, то дерзай - иди к той грымзе.
Беккет: Полагаю, вы говорите о королеве Анне. Я хочу перестраховаться и позволю вашим людям вывезти меня из города, тем более сам собирался следующей ночью уезжать. Но не думайте, что я вам верю. Если быть откровенно честным, я считаю, что вы безумны, как малкавианин.
Ковен: [смех] А вы смешной. Дайте мне шесть месяцев. Когда я захвачу власть - приезжайте снова. Пока я буду править Лондоном, для вас всегда найдется тут местечко9.
1. Чтобы сделать Анну сильнее, Митра дважды разрешил ей совершить диаблери. Причем, сам Митра жрал сородичей практически в открытую, но Анну решил подстраховать на случай возможного преследования. V20 BJD утверждает, что Митра дал Анне магическое кольцо, а в London by Night говорится, что это эффект уз крови к Митре, но, так или иначе, в ауре Анны не видны черные полосы от диаблери.
С учетом того, что Анна подсела на диаблери (у нее не возникло жажды старца, но появилась зависимость от испивания вампирских душ), такой эффект ей очень пригодился.
2. Сама Анна предпочитала называть себя королевой.
3. Это по информации из Children of the Night. В дневнике Беккета говорится, что его стаю перебили все те же гару, пока искали Митру, и он единственный остался в не-живых - но это совсем уж какая-то дивная версия событий.
4. IT-контора, учрежденная теми самыми митраистами, которые стали служить Ковену.
5. Убитый - Деклан Уитакер, инквизитор Шабаша и лидер стаи паладинов в Лондоне. Беккет в своем дневнике пишет, что Монти разорвал его на части, а остальные шабашиты в помещении даже не придали этому значения.
6. Беккету удалось впоследствии перехватить письмо для Ковена от Малкольма Энтвистла, шерифа Лондона. Там шериф пишет, что «дело сделано», и сообщает, что при поддержке носферату была успешно организована засада и уничтожена стая инквизиции Шабаша.
7. Речь про тремера Джексона Монткрифа из лондонской капеллы. Некий цимисх придал неопознанному вампиру облик Джексона и снял с ним снафф-видео - этого хватило Анне, чтобы казнить Джексона за нарушение Маскарада.
8. Дилан Брюс и Кеминтири - архипреступники и анафемы из Красного списка. Подробнее о них можно прочесть здесь.
9. Беккету удалось перехватить письмо от Монти Ковена для вентру-историка по имени Биндусара. В этом письме Ковен написал, что в качестве уплаты многовекового долга Биндусаре он прекращает вражду с Беккетом. Подпись - «Митра».
Вкратце напомню его биографию, да и вообще предысторию описанных событий.
Монтгомери Ковен родился в семье иммигрантов с Ямайки в лондонском гетто Хаммерсмит. От природы обладал хорошими лидерскими качествами и стремился к роскошной жизни, но столкнулся с тем, что для людей его происхождения все дороги в Лондоне закрыты.
Тогда Монти решил идти другим путем. Из друзей детства он собрал банду и занялся убийством и грабежом белых богачей. Дела шли успешно, жизнь налаживалась - и тут пожаловал Шабаш.
В 1990 г. шабашитский дуктус Гарсон Нож из числа отступников-ассамитов обратил юного ямайца, восхитившись его злобностью и лидерскими качествами.
Монти в Шабаше не понравилось. Будучи смертным, он шел к успеху и уже чего-то добился, а теперь вновь оказался в самом низу иерархии. Однако юный ассамит не унывал, а ждал подходящей возможности. Иногда ему удавалось увидеть, как по ночному Лондону рыскает стая оборотней, и Монти понял, что вервольфы на кого-то охотятся. В одну из ночей он незаметно увязался за ними.
Как оказалось, оборотни охотились на Митру.
В рамках линейки Vampire the Masquerade Митра - существо богоподобное. Можно сказать, даже божественное, ведь в свое время ему поклонялись по всей Римской империи, а затем он возродил митраизм на территории Великобритании. Это был закрытый культ для воинов (сначала римских легионеров, затем британских офицеров и аристократов), с помощью которого Митра распространял свое влияние. Власть его была чрезвычайно велика: хоть он и значился князем Лондона, но фактически правил всей Англией.
Но с каждым годом Англия становилась все менее уютной для Митры. Как и многие древние вампиры, он не мог идти нога в ногу со временем, и его злили перемены. Он стал покидать Лондон, проводя много времени в Персии, где прошла его смертная жизнь.
Возвращаясь в Лондон, Митра разгребал то, что натворил оставленный им заместитель, назначал нового заместителя и уезжал. Последним из таких заместителей стала Анна Боусли - Митра остался ей доволен, хоть и считал ее слишком слабой1.
В 1940-1941 гг., когда гитлеровцы бомбили Лондон, многие вампиры встретили свою окончательную смерть, а Митра был изранен и впал в торпор. Анна и несколько других вентру спрятали тело князя в надежном месте на Оксфорд-стрит, а весь вампирский мир решил, что Митры больше нет. Через какое-то время Анна во всеуслышанье заявила, что Митра встретил окончательную смерть, и объявила себя княгиней Лондона2.
В 1991 г. Митра пробудился, но решил не афишировать этот факт. Ему требовалось время, чтобы осознать политическую обстановку в городе и стране. Окружив себя помощниками, он неспеша собирал информацию о стремительно меняющемся мире.
Однако пробуждение вампира такой мощи не осталось незамеченным для оборотней - их сверхъестественное чутье просто зашкалило от настолько могучей твари Вирма. Лондонские Фианна и Костегрызы сформировали большую стаю и вышли на охоту. В одну из ночей их поиски увенчались успехом.
Митра пытался вступить в переговоры с гару, но те даже слушать не хотели. В ожесточенном бою погибли все слуги Митры и вся стая оборотней целиком, а сам древний вампир получил страшные раны и находился на грани торпора.
Тут-то его и нашел Монтгомери Ковен. Ассамит понял, что настал его звездный час, и совершил диаблери, поглотив кровь и душу Митры.
Древнее витэ переваривалось тяжко. Три ночи подряд Монти бился в припадке, а когда отпустило, то почувствовал себя гораздо сильнее и свободнее - винкулум разрушился и оставаться на нижней ступени иерархии больше не хотелось. Убив на мономахии своего дуктуса и сира, Монтгомери посадил всю стаю на узы крови3 и стал захватывать власть над ночным Лондоном. Благо, вместе с душой он поглотил и память мафусаила, так что знал, где спрятаны несметные сокровища и где располагаются тайные святилища митраистических культов - заявившись туда и притворившись Митрой, юный шабашит получил верных слуг и отличную сеть информаторов. Причем, притворяться с каждым разом было все легче - получалось очень искренне и естественно. Монтгомери стал замечать за собой странные привычки и зачастую не мог понять, кто же он теперь такой. Он перестал узнавать себя в зеркале и стал сомневаться в собственных мыслях.
И вот вампирский историк и археолог Беккет, который больше ста лет не был в Лондоне, потому что еще в викторианские времена слегка оскорбил Митру, наконец-то решился посетить столицу Англии.
В Лондоне Беккет встретился с несколькими вампирами и узнал от них о том, что власть леди Анны трещит по швам, а местные шабашиты и анархи пляшут под дудку молодого дуктуса Монтгомери Ковена. Затем заинтригованный Беккет получил приглашение от самого Ковена, и они встретились в офисе компании Syndexioi Ltd.4
Беккету разрешили записывать их беседу на диктофон. Ниже приведена расшифровка этой записи.
[НАЧАЛО ЗАПИСИ.
МОНТГОМЕРИ КОВЕН ГОВОРИТ С АКЦЕНТОМ - ИНОГДА ЯМАЙСКИМ, ИНОГДА НЕ ПОДДАЮЩИМСЯ ОПРЕДЕЛЕНИЮ. РЕЧЬ С АКЦЕНТОМ ПЕРЕДАНА ПУТЕМ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ЖАРГОНИЗМОВ.]
Неизвестный №1: Еще как недовольны, Беккет. Выключай свой диктофон.
Беккет: Прошу прощения, нас не представили друг другу. Если бы вы меня знали, то поняли бы, что диктофон я не выключу. Ваш босс в курсе, это он меня пригласил.
Неизвестный №1: Ковен - не мой босс. У него своя стая, у меня - своя. У нас в Шабаше не иерархия, а взаимное уважение, и я не вижу оснований разрешать тебе записывать наш разговор!
Неизвестный №2 (далее идентифицирован как Монти Ковен): Слышь, Деклан, гангрел в наш с тобой разговор и не лезет. Мне с ним надо с глазу на глаз побазарить.
Беккет: Полагаю, вы - мистер Ковен?
Ковен: Так и есть, мистер Беккет. Монтгомери Ковен к вашим услугам. Это - моя контора. И хочу извиниться за Деклана. Он - отступник-вентру, так что постоянно ерепенится.
Деклан: Следи за словами, жалкий трус! Твоя контора? Свали обратно в свой притон, тебе не место в этих хоромах.
[ЗВУК ОТОДВИГАЕМЫХ СТУЛЬЕВ. ЛЮДИ ВСКАКИВАЮТ СО СВОИХ МЕСТ.]
Ковен: Спокойно, пацаны! Пусть говорит. Поясни за труса.
Деклан: Ты трус, потому что бегаешь по городу и играешь в политику вместо того, чтобы грохнуть эту суку Боусли. Мы этот город можем с отрядом выгребков взять, а ты тут свою компанию строишь. Ты предатель!
Ковен: [звук втягивания воздуха одновременно с прикусыванием нижней губы] Вызов мне бросаешь? Я знал, что ты тупой, но не думал, что настолько. Чё, мономахия?
[ПАУЗА]
Деклан: Да. Да, черт побери! Честный бой. Честь истинного вентру против коварства ассамита, забывшего свое место.
Ковен: Слышь, напомни: ты выбираешь время и место, а я выбираю остальное, так?
Деклан: Да будет так. Бой состоится через три ночи, начиная с этой, в 3 часа после полуночи. Есть отличное место в Сент-Джеймсском парке - смертные там не ходят, и можно разместить кучу шабашитов, чтобы они увидели, как ты сдохнешь. Выдвигай свои условия.
Ковен: Условие всего одно: каждый из нас имеет право на внезапное нападение.
Деклан: В смысле?
[КРИКИ ДЕКЛАНА5, ЗВУКИ РАЗРЫВАНИЯ ПЛОТИ, ЗВЕРИНЫЙ РЫК В ТЕЧЕНИЕ ОКОЛО ДВАДЦАТИ СЕКУНД.]
Ковен: Кроваво, но неплохо. Давненько так не развлекался. Селеста! Тоби! Полагаю, что с отступниками-вентру в моем городе покончено. Этой ночью надо добить стаю Деклана - сообщите анархам и шерифу6 адреса их убежищ... Проклятье, мой костюм испорчен! Беккет, пройдите в мой офис и подождите меня. Я приму душ и переоденусь. [Звуки бормотания, которое Беккет опознал как авестийский язык, но не смог перевести]
[КОНЕЦ ЗАПИСИ]
[Начало записи]
Ковен: Мистер Беккет, прошу прощения за то, что заставил ждать. Вы ведь понимаете - личные разногласия...
Беккет: Да-да. Простите мою наглость, но ваш акцент менялся как минимум трижды.
Ковен: Так и есть. Несмотря на обстоятельства моего рождения, я хорошо различаю акценты и знаю, что средний британец склонен презирать тех, кто плохо говорит по-английски, и доверять тем, кто изъясняется будто выпускник Оксбриджа.
Беккет: Вы второй известный мне ассамит, у которого поставлена речь и который использует акцент выходца из низов, чтобы заставить других себя недооценивать.
Ковен: Глупо не пользоваться уловками, которыми владеешь. Для большинства белых британцев я всегда буду ямайцем, которому место в Кингстоне. Правильное произношение я позволяю себе только в кругу тех, кому доверяю.
[пауза]
Беккет: Вы мне доверяете? Мы ведь впервые встретились.
Ковен: Это чё получается - я облажался? Ты заложишь меня Ее Величеству Королеве Анне и спалишь ей, где я? [смешок] Мистер Беккет, всем известно о вашей осторожности. Я уверен, что вы никому не расскажете то, что узнаете обо мне - разве что вашим историкам.
Беккет: Расскажу я или нет, но вам не удастся скрываться вечно. Королева Анна славится умением находить и уничтожать таких, как вы.
Ковен: Анна Боусли мне не помеха, даже наоборот. Я подсовываю ей мишени - она по ним бьет7, даже если это настраивает большинство сородичей против Камарильи. Она сидит на своем троне только потому, что я так желаю. Когда я решу ее убрать, то это будет так легко, что даже подобные вам удивятся, как это они могли считать ее опасной.
Беккет: Вы сказали: «Сородичи»? Большинство шабашитов говорят: «Каиниты».
Ковен: Это всего лишь слова, Беккет. За все эти годы я слышал, как вампиров называли самыми разными словами, многие из которых древнее, чем имя Каина. Война между Шабашем и Камарильей лишена смысла - это вражда старейшин, которые не могут договориться о терминах. Одна секта открыто боится смертных и тайно боится допотопных. Другая - открыто боится допотопных и тайно боится людей. Оба страха обоснованы. Оба страха преувеличены. Прагматичный подход защитит нас и от смертных, и от древних. Геенну можно пережить, и сородичи смогут править вечно.
Беккет: Интересная перспектива. Скажите, мистер Ковен, почему вы пожелали встретиться со мной? Явно ведь не для того, чтобы поговорить о политике и философии.
Ковен: Естественно, мистер Беккет. Я пригласил вас сюда, чтобы спасти вашу не-жизнь. Вы действовали слишком неосмотрительно, ведя расследование здесь, в Лондоне. Все эти расспросы про Фатиму аль-Факади и про того, кого она охраняет, про леди Анну, про меня - вы заставляете других нервничать. Анна уже отправила своих агентов, чтобы они взяли вас для допроса.
Беккет: Всего лишь допрос?
Ковен: Не пытайтесь казаться глупее. Вам, как и всем, известно, что за неуемный интерес можно поплатиться жизнью. Кроме того, всего за двое суток вы встретились с Готсдамом и со мной. Готсдам - сир Дилана Брюса, а меня подозревают в знакомстве с Кеминтири8. Паранойя вентру такова, что вас обвинят в связях с двумя разными анафемами. У Анны будут к вам вопросы, и если ей не понравятся ответы, то она выпьет вас досуха и обвинит в этом какого-нибудь воображаемого врага народа.
Беккет: Ковен, я понимаю, что Анна - жестокая княгиня, но не нужно на нее наговаривать. Она может меня убить, но не думаю, что она способна на диаблери.
[ТИШИНА]
Беккет: Мистер Ковен, вам кто-нибудь говорил, что ваша ухмылка немного пугает?
Ковен: Сам к этому никак не привыкну.
Беккет: Неважно. То есть вы хотите спасти меня от королевы Анны. Но зачем? Мы не знакомы, и я не союзник Шабаша.
Ковен: Сейчас - нет. Но есть вероятность того, что ваша подруга-ласомбра станет регентом. Вдруг она будет благодарна за ваше спасение?
Беккет: Люсита - регент? Галбрайс не оценит.
Ковен: Галбрайс. [смех] Вы мне нравитесь, Беккет. И раз уж на то пошло, мне нравится Люсита. Мне не нужна дружба со следующим регентом, кем бы он или она ни были. Лондон - великий город, а когда-то - величайший. Им не будет править кто-то из-за океана.
Беккет: Хотите независимости? Это становится модным.
Ковен: Глупо не пользоваться уловками, которыми владеешь. Кто бы ни стал регентом - это вызовет раскол. Я несколько лет вычищал из рядов лондонского Шабаша тех, кто был слишком глуп, чтобы следовать за мной. В случае перспективы гражданской войны я устрою чистку остальным. Кто бы ни стал регентом, я оспорю его правление на основании любых правдоподобных слухов и скандалов, а сам провозглашу себя регентом возрожденного Шабаша Британии в XXI веке. Не желая войны в Лондоне и нарушений Маскарада, Камарилья придет ко мне договариваться о мире. Или, возможно, я сделаю Лондон свободным государством анархов. Или я разрешу Внутреннему кругу оставить Лондон в Камарилье при том условии, что я буду править им без их вмешательства.
Беккет: Камарилья придет договариваться о мире с отступником-ассамитом, который мертв менее 30 лет?
Ковен: Моя молодость дает мне некоторые преимущества, мистер Беккет. Например, я знаю, кто, где и кого зарыл. Как фигурально, так и буквально. А теперь берите своего гуля и отправляйтесь. Мой самолет отправит вас во Францию. [вздрагивание] Если думаешь, что я тебе лапши навешал, то дерзай - иди к той грымзе.
[ПАУЗА]
Беккет: Полагаю, вы говорите о королеве Анне. Я хочу перестраховаться и позволю вашим людям вывезти меня из города, тем более сам собирался следующей ночью уезжать. Но не думайте, что я вам верю. Если быть откровенно честным, я считаю, что вы безумны, как малкавианин.
Ковен: [смех] А вы смешной. Дайте мне шесть месяцев. Когда я захвачу власть - приезжайте снова. Пока я буду править Лондоном, для вас всегда найдется тут местечко9.
[КОНЕЦ ЗАПИСИ]
_____________________________________________________________________
_____________________________________________________________________
1. Чтобы сделать Анну сильнее, Митра дважды разрешил ей совершить диаблери. Причем, сам Митра жрал сородичей практически в открытую, но Анну решил подстраховать на случай возможного преследования. V20 BJD утверждает, что Митра дал Анне магическое кольцо, а в London by Night говорится, что это эффект уз крови к Митре, но, так или иначе, в ауре Анны не видны черные полосы от диаблери.
С учетом того, что Анна подсела на диаблери (у нее не возникло жажды старца, но появилась зависимость от испивания вампирских душ), такой эффект ей очень пригодился.
2. Сама Анна предпочитала называть себя королевой.
3. Это по информации из Children of the Night. В дневнике Беккета говорится, что его стаю перебили все те же гару, пока искали Митру, и он единственный остался в не-живых - но это совсем уж какая-то дивная версия событий.
4. IT-контора, учрежденная теми самыми митраистами, которые стали служить Ковену.
5. Убитый - Деклан Уитакер, инквизитор Шабаша и лидер стаи паладинов в Лондоне. Беккет в своем дневнике пишет, что Монти разорвал его на части, а остальные шабашиты в помещении даже не придали этому значения.
6. Беккету удалось впоследствии перехватить письмо для Ковена от Малкольма Энтвистла, шерифа Лондона. Там шериф пишет, что «дело сделано», и сообщает, что при поддержке носферату была успешно организована засада и уничтожена стая инквизиции Шабаша.
7. Речь про тремера Джексона Монткрифа из лондонской капеллы. Некий цимисх придал неопознанному вампиру облик Джексона и снял с ним снафф-видео - этого хватило Анне, чтобы казнить Джексона за нарушение Маскарада.
8. Дилан Брюс и Кеминтири - архипреступники и анафемы из Красного списка. Подробнее о них можно прочесть здесь.
9. Беккету удалось перехватить письмо от Монти Ковена для вентру-историка по имени Биндусара. В этом письме Ковен написал, что в качестве уплаты многовекового долга Биндусаре он прекращает вражду с Беккетом. Подпись - «Митра».
Комментариев нет:
Отправить комментарий